Хетты

(По следам исчезнувших культур Востока)
Оглавление

Глава VII. Религия

Общие замечания

Мы видели, как разобщенные городские общины Анатолии постепенно сливались в некоторое подобие единства благодаря талантливой деятельности царей Хаттусы, сохранив все же до самого конца местные советы и многие из своих местных прав. Что касается религии, то каждой маленькой общине, по-видимому, удалось отстоять свою независимость, ибо централизация власти в Хаттусе была прежде всего делом военным и гражданским. Местные святилища сохранялись, их культы оставались нетронутыми. Политика царей Заключалась, видимо, в том, чтобы, скорее, усиливать, и не умалять их значение, присваивая себе в то же время функции верховного жреца царства. В этом качестве царь учреждал ежегодный объезд страны, в ходе ко-которого он посещал важнейшие культовые центры и лично правил главные обряды празднеств. Одна из главных обязанностей местных должностных лиц и правителей провинций заключалась в содержании храмов. Возрастающая стабильность и благоденствие царства весьма способствовали их процветанию.

В то же зремя централизация управления делала неизбежным некоторый синтез. Верховные акты государства должны подпадать под гарантию покровительства всех богов и богинь царства; поэтому писцы состарили списки всех местных божеств, к которым полагалось взывать в договорах и царских указах. В процессе синкретизма сходные божества группировались или рассматривались как тождественные, и делались попытки построить упорядоченный пантеон. В то же время государство и монархия пребывали под покровительством особой группы великих божеств, поклонение которым происходило в сложных и торжественных столичных ритуалах.

Ряд табличек из Богазкёя изобилует свидетельствами об этом государственном культе, а религиозные концепции, на которых он был основан, становятся ясными из текстов молитв разных членов царской семьи и из тщательно разработанных инструкций жрецам и храмовым служителям. Существуют также чрезвычайно интересные мифологические поэмы, живо освещающие характеры упоминаемых в них божеств. Впрочем, это по большей части не те божества, которые фигурируют в государственной религии, а если те же самые, то бросаются в глаза странные несоответствия в ролях, которые они играют в разных контекстах. Поэтому представляется, что эти мифы берут свое начало в местных культах, но откуда именно Ч нигде не сообщается. Равным образом мы ничего не знаем о связанных с ними ритуалах и церемониях. О других местных божествах и об их культовых центрах мы не знаем ничего, кроме их имен и названий.

Тут-то нам и помогают памятники. В отличие от табличек, памятники широко раскинуты по стране и содержат некоторые прямые свидетельства о местных культах. Если таблички дают нам только имена божеств и названия их культовых центров, то памятники изображают типы божеств, относящихся к той или иной местности. Божества обычно различаются: а) по виду оружия или другого предмета, который они держат в правой руке; б) по символу в левой руке; в) по крыльям или другим добавлениям; г) наконец, по священному животному, на котором они нередко стоят. Главным минусом памятников как свидетельств является то, что они по большей части относятся уже ко времени падения хеттской империи, когда синкретическим тенденциям уступило большинство не только местных, но и столичных культов. Материал, предоставленный науке такими памятниками, следует использовать осторожно. Из немногих достоверно относящихся к периоду империи, и притом превосходящих все остальные по значению, следует выделить большое святилище в скалах язылыкая (что по-турецки значит «Исписанная Скала») в двух милях от Богазкёя. Здесь естественный уступ скалы образует крытую нишу, на стенах которой изображены боги и богини хеттского царства; выпуклый рельеф изображает две процессии, сходящиеся в середине стены против входа. Это памятник государственной религии. Многие из божеств несут символы, и, хотя выветривание скал делает их опознание чрезвычайно затруднительным, недавние успехи в понимании иероглифического письма позволили установить ошеломляющий факт: в XIII в. до н. э. богословы хеттской столицы усвоили хурритский пантеон. Обстоятельства и суть этой эволюции обсуждаются ниже.