Средние века

Италия и папство XII—XIII вв.

1. Италия

Италия, как и Германия, в течение XII—XIII вв. по-прежнему оставалась политически раздробленной. Расцвет итальянских городов не привёл к образованию единого внутреннего рынка и складыванию на этой основе централизованного государства. Объединению Италии сильно препятствовала политика германских императоров и папства.

Раздробленность Италии в XII—XIII вв.

Северная и Средняя Италия (Ломбардия и Тоскана) были подчинены Германской империи. Фактическую же власть в этих областях имели крупные феодальные сеньоры и города. Папское государство к началу ХIII в. сильно расширилось и включило в свои состав герцогство Сполето (к востоку от Римской области), а также и Романью (по северо-западному побережью Адриатического моря). Таким образом, северная граница папского государства вплотную приблизилась к венецианским владениям. Вся Южная Италия к середине XII в. объединилась под властью норманских королей и вошла в состав так называемого Королевства обеих Сицилии. Это королевство включало остров Сицилия, Апулию и Калабрию, а также обширные герцогства Салерно и Беневент и доходило до южных границ Папской области. Как и в предыдущий период (IX—XI вв.), историческое развитие Северной и Южной Италии в XII—XIII вв. шло во многом различными путями.

Города Северной и Средней Италии

Города нигде не играли в средние века такой громадной политической роли, как в Италии, и нигде размах их торговых сношений не был так велик, как именно в этой стране. К тому же не только возникновение, но и расцвет итальянских городов относился к более раннему времени, чем в других западноевропейских странах.

Однако различные итальянские города сильно отличались друг от друга и по своей экономике, и по своей социальной структуре. Одни из этих городов (Венеция, Генуя, Пиза) в течение всего средневековья играли главным образом роль крупнейших торговых центров и занимались преимущественно внешней торговлей. Вместе с тем в них развивались и многие отрасли ремесленного производства. Другие города (Милан, большая часть ломбардских городов и ряд городов Средней Италии) являлись прежде всего центрами средневекового ремесла, хотя принимали участие и в торговле. Наконец, существовали такие города (их ярким примером может служить Флоренция), которые, будучи развитыми торгово-ремесленными центрами, выдвинулись одновременно и как центры ростовщического капитала.

Различным был и политический строй итальянских городов. В Венеции господство находилось вначале в руках крупных землевладельцев, разбогатевших на заморской торговле. Впоследствии эти землевладельцы слились с тесно связанными с ними оптовыми торговцами в один слой городского патрициата. Городская знать Венеции избирала дожа, стоявшего во главе города и обладавшего пожизненной властью. Начиная с XI в. венецианский патрициат всё более ограничивал власть дожа, назначение которого стало зависеть от небольшого количества патрицианских семей. В течение XII в. представители городского патрициата образовали законодательный орган — так называемый Большой совет, члены которого с конца XIII в. стали уже несменяемыми, и их должность — наследственной. Из среды Большого совета был выделен исполнительный орган — Малый совет, или Совет сорока. Таким образом, политический строй Венеции к концу XIII в. был олигархическим, т. е. Венецией правила кучка богатых и знатных купеческих родов.

Генуя была наряду с Венецией одним из самых крупных торговых городов в Северной Италии. В XIII в. генуэзские купцы проникли даже в Крым, где ими были основаны торговые фактории — Кафа (позднейшая Феодосия), Солдайя (Судак) и Балаклава. Генуэзские фактории в Крыму стали важными опорными пунктами Генуи в торговле с Польшей, Русью, Ираном, Центральной Азией, Индией и Китаем. Генуэзцы создали комитет для управления крымскими колониями и ежегодно назначали особое должностное лицо из Генуи (консула) для управления Кафой и другими колониями. В каждом крымском городе, попавшем под власть Генуи, образовались как бы две городские общины: одна — зависимая, состоявшая из местного населения, другая — привилегированная, состоявшая из генуэзцев. Это привело к жестокой эксплуатации генуэзцами местных ремесленников и к упадку местной торговли.

Так же как и Венецией, Генуей управляли богатые и знатные землевладельцы, участвовавшие в оптовой заморской торговле. Ниже их стояли остальные купцы, а ещё ниже — «старшие цехи» суконщиков и производителей шёлковых тканей (к ним примыкали золотых дел мастера). Ремесленники других профессий были организованы в так называемые «младшие цехи», которые не играли в жизни городов никакой политической роли. Непрерывное торговое соперничество между итальянскими городами приводило к постоянным столкновениям и войнам между Венецией, Генуей и Пизой.

Изменения в положении феодально зависимого крестьянства в Северной и Средней Италии в XII—XIII вв.

Рост ремесла и товарности феодального хозяйства в деревне привёл уже в X—XI вв. к имущественному расслоению феодально зависимого крестьянства Северной и Средней Италии, а одновременно и к увеличению покупательной способности его зажиточной части. К рынку была вынуждена обращаться основная масса крестьян. Тем самым была создана возможность возникновения рыночных связей в Ломбардии и Тоскане. На продажу шли как продукты ремесленного производства итальянских городов, так и привозные товары.

Рост городов и торговли Северной и Средней Италии в XII—XIII вв. приводил к дальнейшему расширению внутреннего рынка. Однако оно происходило путём увеличения числа потребителей городских товаров в отдельных районах сбыта, связанных с определёнными городами, а не путём образования единого внутреннего рынка, общего для всей Северной и Средней Италии. В то же время рост ремесленного производства в городах Средней и Северной Италии увеличивал потребность в рабочих руках, занятых в городском ремесле, а следовательно, в притоке населения из деревни в город. Но это могло стать возможным лишь путём разрыва феодальных пут личной зависимости крестьян от феодалов. Между тем, хотя в XII — первой половине XIII в. среди крестьянства Северной и Средней Италии имелось большое число лично свободных держателей — либелляриев, значительная часть крестьян продолжала ещё оставаться несвободной (сервы, маснадерии).

В этот период денежная рента являлась уже господствующей, но сохранялись и всевозможные натуральные оброки. Что касается барщины, то она почти исчезла, оставшись лишь в форме транспортной повинности. В деревне развивались ссудные и ростовщические операции, усиливавшие имущественную дифференциацию крестьянства. Некоторые обедневшие крестьяне были вынуждены закладывать свои земельные держания зажиточным односельчанам или феодалам. Зажиточные же крестьяне, наживаясь на ростовщических операциях, имели возможность не только освободиться от личной зависимости, внеся выкупную сумму сеньору, но и приобрести в собственность свой прежний надел (а иногда и участки малоимущих соседей) или же заключить на выгодных условиях новый арендный договор с землевладельцем. Переселяясь в город, зажиточные крестьяне подчас пополняли ряды состоятельных горожан (бюргеров).

Освобождение крестьян, которое в широких масштабах происходило во второй половине XIII в. в Средней Италии, выражалось в личном освобождении крестьян за выкуп, без земли. Оно было выгодно прежде всего зажиточным крестьянам. Для значительной же части крестьян уплата выкупа за освобождение означала их разорение и превращение в батраков, в городских наёмных работников, или же в испольщиков — краткосрочных арендаторов на условиях уплаты половины или какой-либо части урожая собственнику земли. Города активно вмешивались в этот процесс. С одной стороны, купцы, а иногда и богатые ремесленные мастера скупали в пределах своей городской округи земли соседних феодалов по частям, в результате чего дробились феодальные поместья. На этих землях купцы оставляли прежних зависимых держателей, продолжая эксплуатировать их феодальными методами. Более того, представители городской верхушки даже усиливали эксплуатацию этих держателей, ибо деревня служила для них источником сырья и продовольствия. С другой стороны, города нуждались в рабочих руках и поэтому они охотно освобождали крестьян, прибывших из чужих городских округов, от крепостной зависимости. Так, например, Лукка, Пиза и Флоренция в начале XIII в. издали ряд постановлений о полной свободе и неприкосновенности крестьян, бежавших в города из пределов чужих городских территорий. Городские власти не только укрывали беглых крестьян (даже сервов), но иногда и уплачивали за них выкупную сумму, заключая договоры об этом с феодальными сеньорами.

С конца XI в. группы лично свободного крестьянства начали создавать так называемые сельские коммуны, имевшие самоуправление и своих выборных должностных лиц. Эти сельские коммуны возникли в тот период, когда города в своей борьбе против сеньоров поддерживали стремление крестьян к независимости от феодалов. Но после победы над собственными сеньорами города стали подчинять себе сельские коммуны и отменять их самоуправление. Они захватывали общинные угодья сельских коммун, а богатые горожане скупали крестьянские наделы. Крупные города Северной и Средней Италии стремились подчинить себе и некоторые слои феодального класса — главным образом мелких рыцарей, которые грабили купеческиe караваны. Так, например, Флоренция заставила многих тосканских рыцарей переселиться в пределы города.

Возникновение городов-государств в Северной и Средней Италии

Если в X—XI вв. города владели лишь территорией самого городского поселения и предместьями, то в XII в. положение стало резко меняться. С одной стороны, горожане скупали земельные владения феодалов, живших вне города. С другой стороны, сами феодалы, и светские и духовные, часто становились должниками городских ростовщиков и теряли свои земли. Все это приводило к тому, что некоторые города приобрели политическое господство над целыми территориями, эти города принято называть городами-государствами.

Таким крупнейшим городским коммунам Италии, как Флоренция и Милан, в XIII в. принадлежала не только городская зона с предместьем и землями «заповедной мили», т. е. землями в радиусе одной мили от города, но и подчиненная данному городу сельская территория, не имевшая в своем составе сколько-нибудь значительных городов (она называлась контадо). Кроме того, этим крупнейшим городским коммунам принадлежала территория, включавшая в себя другие города, которые либо были завоеваны Флоренцией или Миланом, либо оказались вынужденными подчиниться им в силу договоров (эта территория называлась дистретто).

Все эти более мелкие города в свою очередь имели зависевшую от них сельскую округу и до их подчинения крупному городскому центру сами являлись самостоятельными коммунами. Некоторые крупные городские центры, например Флоренция, допускали известную долю хозяйственной самостоятельности и самоуправления мелких городов внутри дистретто при обязательном сохранении привилегированного положения бюргерства главного городского центра. Венеция, Генуя, Пиза и другие города, игравшие роль крупных торговых центров, являлись также городами государствами, но их усиление было в значительной мере связано с внешней торговлей.

Борьба внутри итальянских городов

По мере развития городов в них всё более обострялись социальные противоречия. Так, конец XII и начало XIII в. во Флоренции были ознаменованы выступлением на политическую арену широкой массы ремесленников и купцов, которые первоначально составляли как бы самостоятельную общину внутри города во главе с особым должностным лицом — ежегодно избираемым «капитаном народа». На этом этапе ремесленники и средние слои купечества боролись совместно против городской знати, но результатами этой борьбы воспользовались именно купцы. «Капитан» получил возможность контролировать действия коммунальных властей, а многие представители купечества приобрели право занимать коммунальные должности. Попытки знати по-прежнему вмешиваться в управление городом привели к восстанию бюргерства и к изданию в 1293 г. «Установлений справедливости» (или иначе «Уставов правосудия»). В силу этих «Установлений» представителям знати вообще запрещалось участие в политической жизни Флоренции.

К концу XIII в. во Флоренции уже резко обозначились различные слои горожан с прямо противоположными интересами. Купцам, менялам и ростовщикам, объединённым в семь «старших цехов» (так называемый «жирный народ»), противостояли ремесленные мастера различных профессий, объединённые в 14 «младших цехов». Вне цехов стояли внецеховые ремесленники и подённые рабочие (например, чесальщики и красильщики шерсти). Члены младших цехов, их подмастерья и городское плебейство составляли большинство населения Флоренции (так называемый «тощий народ»). Между тем стоявшая во главе города «синьория» являлась органом господства старших цехов. Борьба между «жирным» и «тощим народом» была неизбежна. Несколько по-другому обстояло дело в крупнейшем центре ремесленного производства Ломбардии — Милане, где ремесленники и мелкие торговцы начали выступать против городского патрициата и купечества ещё в X—XI вв. В самом конце XII в. (1198 г.) миланские ремесленники и мелкие торговцы уже составили особую политическую организацию во главе с так называемым подеста и заняли в Милане определённое место наряду с высшим и низшим дворянством и купечеством. В начале XIII в. (1201г.) они добились права иметь собственное должностное лицо — консула. Однако при всех отличиях общественного строя разных итальянских городов в каждом из них шла борьба сначала между купечеством и городским патрициатом, а потом между ремесленниками и высшими слоями городского населения.

Противоречия внутри итальянских городов осложнялись борьбой империи и папства, приведшей к образованию двух «партий» в Италии — сторонников германских императоров, или гибеллинов (итальянизированное наименование немецкого бурга Вайблинген, родового владения Штауфенов), и сторонников папства, или гвельфов (от изменённой немецкой фамилии Вельфы, принадлежавшей к враждебному Штауфенам герцогскому роду в Германии). Социальный состав этих «партий» неоднократно менялся, но в основном гибеллинам сочувствовала городская знать, вышедшая из дворянских родов, а гвельфам — высший слой горожан, богатые купцы и ростовщики. Борьба этих двух «партий» была, кроме того, отражением экономической конкуренции городов как на внешних рынках, так и в самой Италии.

Антипапское восстание в Риме

В силу особенностей развития Рима как столицы папского государства ремесленное производство в нём было рассчитано главным образом на удовлетворение потребностей папской курии, духовенства и знати, а не на сбыт продуктов за пределами Рима. В городе очень сильно было развито ростовщичество и банковское дело, связанное с постоянным притоком в папскую курию денежных взносов из разных стран. Купцы и ремесленники в Риме страдали как от запрета цехов и гильдий, так и от чрезмерных пошлин и податей. К тому же они не имели никаких политических прав. В результате в 1143 г. во время правления папы Иннокентия II в Риме вспыхнуло восстание, в котором вначале участвовали разные слои городского населения, недовольные господством папства и знати, — купцы, ремесленники, низшее духовенство и частично даже мелкие рыцари. Восставшими был учреждён сенат как главный орган управления городом. Сенат состоял, по-видимому, в основном из представителей горожан, хотя в него могли входить и отдельные представители рыцарства. Участники антипапского восстания добивались установления в Риме коммуны.

В 1147 г. во главе восстания стал Арнольд Брешианский, идеолог бюргерства и вождь римских народных масс, проведший свою юность в городе Брешии (Ломбардия) в то время, когда там происходило движение патарснов. Впоследствии Арнольд Брешианский неоднократно присуждался папами к изгнанию из Италии и жил то во Франции, то в Швейцарии (Цюрихе), то в Чехии. В Париже Арнольд был учеником философа Абеляра, от которого он воспринял рационализм и его основные идеи сопротивления авторитету церкви. Арнольд Брешианский требовал обязательной секуляризации всех церковных земель и раздачи их народу, а также полностью отвергал иерархический строй церкви и само папство как учреждение. Вместе с тем политическая программа Арнольда предусматривала создание (наряду с сенатом) народного собрания, восстановление должности народных трибунов и избрание императора — римлянина (вместо императора — главы Германской империи). Тем самым борьба Арнольда за установление городской коммуны в Риме была направлена не только против папы, но и против германского императора.

Однако противоречия между интересами бюргерства, с одной стороны, и плебейства — с другой, привели к расколу в среде восставших. Воспользовавшись этим, папа Адриан IV в 1155 г. как раз накануне пасхальной недели наложил на Рим интердикт, который весьма ощутимо ударил по интересам купечества, наживавшегося на паломниках. Купечество быстро предало Арнольда и согласилось на его изгнание из Рима. Арнольд бежал, но был схвачен лицами, находившимися на службе у германского императора Фридриха I Барбароссы. В 1155 г. Арнольда повесили, труп его был сожжён, а пепел брошен в Тибр. Так жестоко расправились с народным вождём две реакционнейшие силы средневековья — папство и империя.

Положение феодально зависимого крестьянства в Южной Италии и Сицилии

Развитие Южной Италии шло по иному пути, нежели развитие Северной и Средней Италии. В число феодально зависимых крестьян там в XII в. входили прежде всего серны, или крепостные держатели, происходившие из посаженных на землю рабов. Они не имели права перехода, но обладали некоторыми правами распоряжения движимостью. Кроме сервов, феодально зависимыми являлись полусвободные крестьяне, иногда называвшиеся вилланами и имевшие ограниченное право перехода на известных условиях, а также разного рода «пришлые люди», происходившие отчасти из свободных общинников и полусвободных крестьян, а отчасти и из беглых сервов. Представители всех этих групп крестьянства были обязаны выполнять барщину и нести натуральные и денежные оброки.

Но в Сицилийском королевстве, помимо феодально зависимых крестьян, имелись и лично свободные крестьяне-аллодисты, жившие общинами и ведшие упорную борьбу против закрепощения. В течение XII—XIII вв. лично свободные крестьяне не раз поднимали восстания как против феодалов (в 1123, 1168, 1199 гг.), так и против королевской власти (в 1178 и 1239 гг.) и требовали, чтобы их не облагали новыми оброками и поборами. Однако все эти восстания потерпели поражение. XII и XIII века, которые в Северной и Средней Италии были временем частичного освобождения крестьян, для Южной Италии являлись периодом, подготовившим дальнейшее их закрепощение.

Замедленность социально-экономического развития Южной Италии по сравнению с Северной и Средней Италией объяснялась более слабым распространением на юге товарно-денежных отношений и тем, что там почти отсутствовали местные районы сбыта вокруг городов, игравших в значительной степени роль торговых центров и транзитных пунктов лишь для внешней торговли. Большую роль в экономике страны со времен норманского завоевания стал играть королевский домен. Крестьянство подвергалось здесь наиболее тяжелой эксплуатации. Норманским королям конца XII в. неоднократно приходилось подавлять восстания сервов из числа сарацин (арабов), поселенных на домениальных землях. Количество восставших доходило до нескольких тысяч человек.

Сицилийское королевство; его взаимоотношения с папством и Германской империей

В конце XII в. норманское Королевство обеих Сицилий перешло в руки германской императорской династии Шлауфенов. Это произошло при сыне Фридриха I Барбароссы — Генрихе VI (1190— 1197), который женился на наследнице сицилийского престола Констанции. Однако первая же попытка Генриха VI осушествить свое господство в Южной Италии путём назначения должностных лиц, пересмотра всех прежних привилегий местных сеньоров и у становления новых податей вызвала восстание южноитальянских феодалов. Хотя и с большим трудом, но Генриху VI все же удалось подавить восстание. Сразу же после этого в Сицилийском королевстве начались длительные феодальные усобицы.

Эти усобицы усилились в период понтификата (т. е. пребывания на папском престоле) папы Иннокентия III (1198—1216), когда после смерти Генриха VI и Констанции Сицилийское королевство оказалось под непосредственным управлением папы. Выжимая из Сицилийского королевства большие доходы в свою пользу, папство настойчиво стремилось к постоянному обладанию этим богатым государством с его сильным флотом, залежами металлических руд и соли, развитым шелковым производством и обширной внешней торговлей.

Но папству не удалось удержать Сицилийское королевство в своих руках. Вскоре после смерти Иннокентия III оно вновь перешло в руки Штауфенов, причём германский император Фридрих II Гогенштауфен (1220—1250) — сын Генриха VI попытался превратить Сицилийское королевство в опору своей власти, а кроме того, захватить Северную и Среднюю Италию. Все это привело к новой, длительной борьбе императора с папой, в которой в конечном счете Фридрих II потерпел поражение.

В Сицилийском королевстве Фридрих II проводил политику, противоположную той, которую он вел в Германии, где он предоставлял крупнейшим феодалам, т. е. князьям, политическую самостоятельность. В Южной Италии он опирался на мелкое рыцарство и боролся с крупными феодалами (баронами). Он усилил централизацию в области суда, управления пленной системы и подчинил всех феодалов непосредственно королевской власти. Были построены королевские крепости и положено начало организации наемного войска из сарацин. Вместе с тем Фридрих II был врагом городского самоуправления. Он назначал в города своих должностных лиц и стремился получать с городов как можно больше доходов.

Все экономические мероприятия Фридриха II сводились к беззастенчивому выкачиванию денежных средств из Сицилийского королевства. Так, например, изданные им в 1231—1232 гг. в южноитальянском городе Мельфи постановления («Мельфийские конституции») устанавливали определённый порядок посева и сбора зерна на землях королевского домена и утверждали за государством право преимущественного сбыта этого зерна. Кроме того, Фридрих II ввёл поземельную подать (сначала на территории королевского домена, а потом повсеместно) и установил целую систему косвенных налогов и монополий (в том числе и крайне тяжёлую для широких народных масс соляную монополию). Такая политика Фридриха II в очень короткий период разорила страну не меньше, чем это сделало бы любое иноземное нашествие.

После падения Гогенштауфенов Королевство обеих Сицилии было захвачено в 1268 г. Карлом Анжуйским, братом французского короля Людовика IX. Господство Карла Анжуйского принесло с собой новое усиление налогового гнёта и уничтожение остатков городского самоуправления. Поэтому в 1282 г. в Сицилийском королевстве произошло направленное против французских феодалов восстание, сопровождавшееся их уничтожением (так называемая «сицилийская вечерня»). После этого остров Сицилия отошёл к Арагонскому королевству, между тем как в южной части Апеннинского полуострова было образовано Неаполитанское королевство. Эти события довершили хозяйственный упадок Южной Италии.

Культура Италии

Экономическая и политическая раздробленность средневековой Италии наложила свой отпечаток на развитие итальянской народности и на её культуру. В конце XII — начале XIII в. между населением двух важнейших центров Италии: Сицилийского королевства на юге и Тосканы в Средней Италии — имелись ещё большие отличия и в языке и в культуре. Культурное развитие различных районов Италии шло по-разному. Наибольшего расцвета итальянская культура в XI—XIII вв. достигла в крупнейших городах (Флоренции, Венеции и др.). Однако в течение долгого времени она оставалась культурой отдельных городов-государств, не превращаясь в общеитальянскую.

В Италии с её развитой городской жизнью очень рано появились такие идеологические явления, которые были тесно связаны с хозяйственными и политическими потребностями бюргерства и городской патрицианской верхушки. Так, уже в конце XI в. в Италии получила распространение так называемая «рецепция римского права», т. е. возрождение норм римского права, регламентировавшего отношения простых товаропроизводителей между собой, и приспособление этих норм к экономике и политической жизни средневековой Италии. Раннее развитие товарно-денежных отношений, ремесла и ростовщичества в Италии, а также связанный с этим переход земельной собственности из одних рук в другие порождали заинтересованность патрициата и бюргерства в таком юридическом оформлении всевозможных сделок с движимостью и недвижимостью, которое выходило за ограниченные рамки раннефеодального права, покоившегося на господстве натурального хозяйства.

Болонская юридическая школа, возникшая в конце XI в., обратилась к изучению и истолкованию «Свода гражданского права», составленного ещё при Юстиниане I. Главой Болонской школы был преподаватель риторики и знаток логики Ирнерий. Однако римское право в античном обществе не только регулировало отношения купли и продажи, но и содержало учение о неограниченной политической власти главы государства. Поэтому возрождением римского права в Италии стремились воспользоваться и папство и империя, пытавшиеся обосновать свои притязания на власть. Связь болонских юристов с папством не прекращалась в течение всего XII в.

С другой стороны, именно болонские юристы дали германскому императору Фридриху I Барбароссе идеологическое обоснование его притязаний по отношению к ломбардским городам. Недаром Фридрих I поставил болонских юристов, заявлявших, что «воля императора — закон», под свое особое покровительство. Став «всеобщей школой», Болонская школа очень быстро превратилась в университет. Это был первый университет в Европе. Болонский университет в XIII в. привлекал тысячи слушателей из разных стран и сделался центром изучения римского права.

В Южной Италии нечто подобное Болонской юридической школе пытался создать в XIII в. Фридрих II Гогенштауфен. Основанный им в 1224 г. университет в Неаполе (впоследствии достигший большого расцвета) должен был, по замыслу императора, воспитывать юридически образованных должностных лиц. Кроме того, в Южной Италии имелись в XIII в. и другие университеты — в Палермо и Салерно. Последний вырос из Салернской медицинской школы, которая славилась уже в XI в.

Особенностью сицилийской культуры было то, что в ней скрещивались греческие, арабские и норманские влияния. К тому же сицилийская культура приобрела ярко выраженный аристократический отпечаток. Философы и ученые (медики, астрологи), а также поэты и архитекторы, группировавшиеся при сицилийском дворе Фридриха II Гогенштауфена, обслуживали главным образом этот двор и потребности местных феодалов (баронов). Подражая во многом провансальским трубадурам, поэты Южной Италии, писавшие на итальянском языке, создали свое литературное направление, оказавшее влияние и на североитальянскую поэзию конца XIII — начала XIV в.

Определенных успехов в XIII в. в Италии достигли географические знания. Торговые сношения северных итальянских городов-республик со странами Азии очень расширили географический кругозор европейцев. Венецианец Марко Поло составил подробное описание своих путешествий по Китаю и Северной Индии. Его путешествие, предпринятое с торговыми целями, было совершено в 1275—1292 гг. через Сирию, Иран и Афганистан.

В XII—XIII вв. в Италии достигли значительного развития архитектура, живопись и скульптура. В архитектуре Италии в XII в. большое распространение имел романский стиль. При этом итальянские архитекторы XII в. внесли в романский стиль некоторые изменения, в частности обычай покрывать внешние и внутренние стены церквей мраморными плитами правильной формы, что несколько ослабляло впечатление чрезмерной массивности и грузности стен, свойственных романскому стилю. Этот прием был применен при постройке фасада церкви Сан Миниато аль Монте во Флоренции.

В XIII в. в Италии распространился готический стиль. Его памятниками, восходящими к XIII столетию, являются некоторые флорентийские церкви, а также церковь св. Франциска в Ассизи. Итальянские готические храмы отличаются большими размерами своих внутренних помещений, например храм Сайта Кроче во Флоренции, но относительно небольшой высотой (по сравнению с французскими соборами). Особенный интерес строители этих храмов проявляли к оформлению кафедр, с которых читались проповеди.

Замечательным памятником искусства XIII в. является кафедра крещальни (место, где совершается обряд крещения) в Пизанской церкви, созданная в 1260 г. Николо Пизано, мастером южноитальянского происхождения. Николо Пизано воспроизвёл в своём творчестве некоторые черты романского и византийского стиля, но так оригинально претворил эти черты, а также воспринятое им античное наследие, правдиво передавая позы человеческого тела, что заложил этим основы нового искусства. Продолжателем Николо Пизано был его сын Джованни Пизано, который на рубеже XIII—XIV вв. своими рельефами на пизанской кафедре в Пистойе и особенно статуей мадонны в Падуе внёс в итальянскую скульптуру черты драматизма и реализма и тем самым наметил переход к искусству раннего Возрождения.

Итальянская живопись XII—XIII вв. носила на себе следы сильного влияния византийской живописи (Луккская, Пизанская и Сиенская школы живописцев). Но уже в творчестве флорентийца Чимабуэ (родился примерно в 1240—1250 гг., умер в 1302 г.) наметилось преодоление иконописной византийской манеры. В своих фресках конца XIII в. и особенно в флорентийской мадонне Чимабуэ, несмотря на своеобразную скованность изображённых им фигур, стремился придать им жизненность и показать их в реальном соотношении с окружающей средой.

Развитие литературы в Средней и Северной Италии шло в XIII в. в том же направлении, что и развитие искусства, с той только разницей, что мастера изобразительных искусств долго ещё были связаны с цеховым ремеслом, поскольку их занятие этими искусствами было одной из ремесленных профессий и далеко не сразу отделилось от прикладного искусства, между тем как занятие поэзией не являлось в то время особой профессией. Наибольшего развития итальянская литература достигла в конце XIII в. в Тоскане и её экономическом и культурном центре — Флоренции. Это быта преимущественно лирическая поэзия (канцоны, баллады, сонеты) на итальянском языке. Недаром тосканское наречие стало впоследствии основой литературного итальянского языка.

В 60-х годах XIII в. возник так называемый «сладостный новый стиль» в поэзии, прославляющий утончённую любовь к женщине. Болонский поэт Гвидо Гвиницелли был родоначальником этого стиля, а его главными представителями во второй половине XIII в. считались флорентийцы Брунетто Латини и Гвидо Кавальканти.

Поэзия «сладостного нового стиля» носила вначале скорее аристократический характер и ещё применяла приёмы прежней любовной лирики, шедшие от провансальско-сицилпйских образцов поклонения знатной даме. Однако к концу XIII в. в эту лирику стали проникать и более демократические мотивы. В сонетах Чино да Пистойя, выходца из среды патрициата и юриста по профессии, наблюдалось некоторое упрощение «сладостного стиля». Чино да Пистойя обращался уже к реалистическому изображению психологических переживаний.

С другой стороны, постепенно складывалось иное направление, противоположное «сладостному новому стилю», — лирическая поэзия представителей младших цехов, отличавшаяся реалистическим изображением городской жизни и быта разных слоев городского населения. Поэты этого направления (Фольгоре да Джеминьяно, Чекко Анджольери, Гвидо Орланди и др.) нередко вступали в открытую борьбу с представителями «сладостного стиля».

Художественная проза на итальянском языке возникла несколько позднее. Первым её памятником является собрание новелл, составленное в самом конце XIII или в начале XIV в. под названием «Новеллино». Сюжеты этих повестей были заимствованы как из церковной («жития святых») и светской литературы (средневекового эпоса, французских фаблио и др.), так и из устных народных рассказов. Некоторые из этих сюжетов (взятые из фаблио) были позднее использованы в «Декамероне» Боккаччо. Таким образом, в итальянской литературе конца XIII в. намечались и предвосхищались некоторые черты литературы раннего Возрождения.

2. Папство и католическая церковь

Усиление папства в XIII в.

Врагом политического объединения Италии, как и прежде, являлось папство. Папские владения разрезали Италию на две части, а сами папы, стремившиеся лишь к политическому господству и росту своего богатства, ни в какой степени не желали считаться с коренными интересами итальянского народа.

Наиболее видным представителем папской теократии после Григория VII был Иннокентий III. Он настойчиво добивался признания за папством первенствующей роли не только в церковных, но и в светских делах, заявляя, что папская власть подобна солнцу, а императорская — луне, которая светит лишь отражённым солнечным светом. Иннокентий III писал, что папы «поставлены господом над пародами и царствами, чтобы вырывать, разрешать, созидать и насаждать...». Только император и самые могущественные короли могли целовать папе руку, остальные же короли и князья должны были целовать крест на папской туфле. Значение папской курии при Иннокентии III чрезвычайно возросло. Она стала высшей инстанцией в странах Западной Европы по всем церковным делами вопросам вероучения. Папство властно вмешивалось и в политику. Широко прибегая к политическим интригам, разжигая и используя феодальные усобицы, Иннокентий III добился того, что нередко папство выступало как арбитр в борьбе между феодалами. Ему удалось упрочить позиции папства не только в Италии, Швеции, Дании, Польше, но и в некоторых других странах. Так, вассальную зависимость от папы признали короли Арагона и Португалии. Кроме того, как уже было указано выше, вмешавшись в борьбу английских баронов с королём Иоанном Безземельным, Иннокентий III заставил Иоанна признать папу своим сеньором, а королевство Англии — феодом, якобы полученным от него.

По-прежнему папство выступало как инициатор и вдохновитель крестовых походов. Именно Иннокентий III благословил походы немецких феодалов в Прибалтику. «Христианизируя» латышские и эстонские племена, немецкие феодалы грабили Ливонию, безжалостно истребляя и подчиняя ее население своему владычеству. Иннокентий же санкционировал создание в 1202 г. Ордена меченосцев для захвата Прибалтики. Поощряя завоевательные походы немецких феодалов на Восток, Иннокентий III лелеял планы подчинения своему господству русских княжеств. С благословения Иннокентия III, рассчитывавшего подчинить греко-православную церковь Риму, был проведён четвёртый крестовый поход (1202 — 1204 гг.) на Восток, закончившийся разграблением Константинополя и захватом Византии.

Новые явления в экономической жизни стран Западной Европы, рост городов и развитие товарно-денежных отношений наложили свой отпечаток на хозяйственные порядки в различных церковных учреждениях. Церкви и монастыри усилили эксплуатацию своих зависимых крестьян (в целях получения большего количества продуктов, которые могли быть реализованы на рынках) и приняли самое активное участие в европейской торговле. Крупнейшим банкиром в Западной Европе сделалась папская курия, куда стекались огромные средства со всех концов Европы в виде пожертвований и всевозможных сборов.

Католическая церковь проповедовала народу бедность и смирение. Однако роскошная жизнь папского двора ничего общего не имела ни с аскетизмом, ни с пренебрежением к мирским благам. Пополняя свои денежные доходы, высшее духовенство — папский двор, кардиналы, архиепископы, епископы и аббаты монастырей — широко торговало всевозможными «святынями», реликвиями и мощами. В самых обширных масштабах папство организовало продажу индульгенций — грамот об отпущении грехов. Индульгенции развозились монахами по всей Европе и продавались на рынках, на площадях и в церквах. Нередко папы отдавали продажу индульгенций на откуп банкирским конторам. В папской курии была составлена особая такса стоимости отпущения разных «грехов» (убийств, грабежей, разврата и т. д.), которые церковь «прощала» за определённую сумму денег. Можно было купить индульгенцию не только за совершённые, но и за будущие преступления.

Огромные доходы папству приносили крестовые походы. Папы установили специальные сборы на их организацию. Поступавшие отовсюду деньги шли в папскую казну. Для привлечения в Рим богомольцев 1300 год был провозглашён «юбилейным» или «святым» годом. Всем, кто прибудет в течение этого года в Рим для поклонения его «святыням», было обещано отпущение грехов. Это предприятие оказалось настолько выгодным, что празднование «юбилейных» лет было установлено папами сначала каждые 100 лет, затем 50, затем через 33 года и наконец каждые 25 лет.

Борьба папства против народных движений

С неизменной жестокостью папство обрушивалось на народные антифеодальные движения. С усилением феодальной эксплуатации и с обострением социальных противоречий в городе и деревне множились различные ереси, ибо при засилье католической церкви протест трудящихся масс против феодальной эксплуатации по форме нередко приобретал характер еретического, с церковной точки зрения, учения. XIII век был отмечен в истории Европы широким распространением ересей, направленных против церкви и феодальных порядков.

Самую радикальную часть участников еретических движений составляли широкие массы закрепощённого крестьянства и плебейское население городов. Города были местом, где возникал дух неверия и критики, дух борьбы против господствующего класса и господствующей церкви. Представители наиболее радикальных ересей проповедовали «возврат к простоте первоначального христианства», понимая под этим установление социального равенства и уничтожение эксплуататоров и насильников. Объявляя окружавший их мир с его учреждениями и неравенством миром зла, который создал дьявол, сторонники этих ересей отрицали и феодальное государство, и католическую церковь в целом.

Многообразие средневековых ересей объяснялось пестротой социального состава их последователей. Однако общим для всех еретических движений являлась вражда к существующему общественному строю, к богатой и могущественной церкви, к папскому Риму, к духовенству, особенно монашеству. С XIII в. преследование еретиков заняло одно из главных мест в деятельности папства. Иннокентий III выступил вдохновителем расправы северофранцузских рыцарей с антифеодальным движением народных масс на юге Франции (крестовый поход против альбигойцев).

Для борьбы с еретическими движениями и для подавления свободной мысли папство создало инквизицию. Как регулярно действовавший тайный церковный суд инквизиция возникла в XIII в., фактически же значительно раньше.

История инквизиции — одна из наиболее позорных и страшных страниц истории католической церкви и папства. Организованная в виде независимого от местных властей судилища, подчинённого непосредственно папе и его представителям, инквизиция наводила ужас на целые области. Тысячи ни в чём не повинных люди после самых ужасных пыток присуждались инквизиторами к смерти на костре. Рвение инквизиторов подогревалось ещё более тем, что имущество казнённых переходило в руки церкви. Сжигая обвинённых в ереси или свободомыслии на кострах, церковь со свойственным ей лицемерием утверждала, что она «не проливает крови».

Церковь наряду с еретиками беспощадно преследовала знахарей и «колдунов», т.е. людей, которые способами первобытной магии «врачевали» болезни, изгоняли «бесов» и «предсказывали» грядущее, а также «ведьм», т. е. женщин, которых жестокие и невежественные инквизиторы обвиняли в «связи с дьяволом». Основной причиной преследований знахарей, «ведьм» и «колдунов» было стремление средневековой церкви к установлению своего монопольного влияния на массы, которым она внушала, что только церковь может спасти людей от «нечистой силы».

Для сознательного одурачивания людей, для поддержания мракобесия и невежества папы выпускали специальные буллы, в которых «доказывалось» существование «ведьм». «Учёные» мракобесы-церковники писали целые исследования о ведовстве, устанавливали различные разряды ведьм и степень их зависимости от дьявола и пытками заставляли несчастных людей, особенно женщин, — часто нервнобольных — сознаваться в таких «преступлениях», которых они никогда не могли совершить, а после этого отправляли их на костёр.

В начале XIII в. возникли так называемые «нищенствующие» монашеские ордены, сыгравшие большую роль в укреплении папства и в борьбе католической церкви против народных движений. Возникновение этих орденов, как и активизация деятельности инквизиции, было также связано с именем папы Иннокентия III, одного из наиболее последовательных выразителей теократических устремлений папства.

Деятельность «нищенствующих» монашеских орденов явилась как бы дополнением к деятельности инквизиции. Последняя истребляла опасных для господствующего класса людей, ордены же имели своей задачей духовное порабощение народных масс. Это были — Францисканский орден, называвшийся так по имени его основателя — Франциска Ассизского, и Доминиканский орден, основанный испанским дворянином Домиником Гусманом.

Монахи этих «нищенствующих» орденов жили подаянием и проповедовали народу «евангельскую бедность», аскетизм, воздержание и покорность. Они бродили по всем городам и сёлам, проникали в самую глубь народных масс и стремились отвлечь своей проповедью массы от классовой борьбы, заглушить в них ненависть к угнетателям а внушить им преданность папе и церкви. Показной «добродетельной жизнью» и личной бедностью «нищенствующие» монахи стремились завоевать популярность в народе. В действительности же «нищенствующие» ордены вскоре после возникновения (в результате дарений со стороны королей, императоров и феодалов и различных привилегий, полученных от папства, а также путём вымогательств у верующих) превратились в богатейшие церковные организации. Огромные богатства были накоплены Доминиканским орденом, которому папство передало всё дело инквизиции и который обогатился за счёт имущества людей, сожжённых инквизиторами-доминиканцами на кострах.

С помощью «нищенствующих» орденов и инквизиции католическая церковь душила ростки научного знания. К Доминиканскому ордену принадлежал такой столп католического богословия, как один из наиболее почитаемых церковью представителей церковной схоластики — Фома Аквинский (1225—1274). Его произведение «Сумма теологии», получившее наивысшее одобрение со стороны католической церкви, представляло собой систематическое изложение католического вероучения (В 1879 г. в энциклике папы Льва XIII Фома был объявлен вечным и непререкаемым «авторитетом» в области религии, философии, истории, политики и морали.). Богословы из «нищенствующих» орденов в середине XIII в. захватили в свои руки и руководство крупнейшими университетами в Западной Европе.

Однако именно в это время, когда папская вkасть, казалось, была на вершине своего могущества, теократические устремления пап столкнулись с прогрессивным ходом исторического развития. Постепенное складывание на Западе централизованных феодальных монархий обрекало теократические притязания пап на неудачу. Огромные богатства католической церкви возбуждали вожделения светских феодалов, а её монархический центр — папство вступило в неизбежные столкновения с королевской властью всex странах, где она укреплялась. Королевская власть продолжала всемерно поддерживать папство в его борьбе с народными движениями, но в то же время стала решительно пресекать вмешательство римских пап во внутренние государственные дела. В интересах господствующего класса церковь должна была быть введена в известные пределы и ограничена присущей ей функцией, а именно: она должна была, как и прежде, убеждать трудящиеся массы безропотно повиноваться своим господам, папство же было вынуждено отказаться от своих теократических притязаний. Первый решительный удар папству был нанесён из Франции.